Сюрприз для Айседоры - Страница 37

– Сообразительная девочка. Очень сообразительная. Ну, говорят, что юный Джед стал полицейским против воли семьи. Родителям так не понравился его выбор профессии, что они угрожали лишить его наследства. – Квентин заговорил размеренно и с выражением, словно рассказывал сказку. – А родители были хорошо известны в высших кругах общества. Я бы сказал, печально известны. Не стеснялись ссориться и скандалить при свидетелях. Ни для кого не секрет, что они ненавидели друг друга, но не желали разводиться из-за тесных финансовых связей между Бестерами и Скиммерхорнами.

– Очень мило, – пробормотала Дора.

– М-да. Джед заработал в полиции отличную репутацию. О нем говорят, что он одновременно и ищейка, и терьер: вынюхивает информацию и впивается в дело зубами. Около года назад его произвели в капитаны, и многие считали, что в будущем его ждет должность шефа полиции. А потом был Донни Спек.

– Уилл рассказал мне. Спек убил сестру Джеда.

– Так думали. А что касается причин, по которым Джед ушел из полиции, я могу только предполагать. Но лучше бы ты сама его спросила.

– Он мне не скажет.

– У тебя личный интерес или деловой? Дора взяла у отца мятную конфетку и поцеловала его в щеку.

– Я еще не решила. Спасибо за подробности, о которых я, в общем-то, не должна была спрашивать.

– Пожалуйста.

– Джед в кладовке. Можешь постоять у него над душой, пока он меняет замок.

– С удовольствием.

Квентин поднял дубленку и нежно перекинул через согнутую руку.

– Пальто можешь оставить здесь.

– Здесь… а… нет, нет. – Стараясь не встречаться с Дорой взглядом, Квентин любовно погладил мягкую кожу. – Я возьму его с собой. Вдруг замерзну.

Вдруг понадобится фляжка, лежащая во внутреннем кармане, мысленно поправила Дора и вернулась к работе.

В кладовке Джед снова орудовал электродрелью Брента. Он как раз вогнал в косяк отличный толстый болт, когда появился Квентин.

– С праздником. Кажется, вы наш герой дня. Позвольте выразить мою глубочайшую и искреннейшую благодарность.

– Здравствуйте, мистер Конрой.

– Пожалуйста, зовите меня Квентином. Ведь вы защитили мою девочку с риском для собственной жизни. – Квентин уселся на жесткий деревянный стул. – Скажите мне, остались ли какие-нибудь улики?

– Позвоните в участок лейтенанту Бренту Чэпмену. Он руководит этим делом.

– Но, мой дорогой мальчик, вы были на месте преступления с оружием в руках. А где дырки от пуль? Уилл сказал, что была перестрелка.

– В штукатурке, на лестнице. – Квентин нашел следы пуль и так внимательно стал их исследовать, что, вынь он из кармана лупу, Джед не удивился бы. – Любопытно, не правда ли? Видите ли, я как-то играл Пуаро в театральной постановке «Восточного экспресса».

– А Уилл играл наркодельца в фильме Сталлоне. Неплохая семейка.

– У нас театр в крови, мой мальчик. Хотя Иззи, похоже, больше склоняется к реквизиту. – Квентин вернулся И снова устроился на стуле: вытянул ноги, скрестил их, сложил руки на плоском животе. – У вас есть время?

Джед посмотрел на часы.

– Пара минут. В двенадцать у меня дела.

– Отлично, – удовлетворенно заметил Квентин и потянулся в карман дубленки за фляжкой.

– Только держите ее подальше от меня. Квентин улыбнулся.

– В тот день я наполнил ее тем, что называю самым строгим своим экзаменом. Сегодня у нас гораздо меньше градусов.

– Все равно я воздержусь.

– Ну, за всех девушек, которых я любил. – Квентин неторопливо выпил и со вздохом убрал фляжку: Дора могла войти в любой момент. – Я заскочил не только для того, чтобы поблагодарить вас. Хотел повторить приглашение на традиционную новогоднюю вечеринку в театре.

Моя жена хотела бы лично поблагодарить вас за нашу Иззи.

– Я не очень люблю вечеринки.

– Вы оказали бы мне личную услугу, если бы хоть ненадолго заглянули. После этого инцидента меня очень волнует, как Иззи поедет домой одна.

Заронив в душу Джеда семена сомнения, Квентин еще раз глотнул из фляжки и удалился.

Поскольку торговля не оживлялась, Дора оставила Терри в магазине и провела большую часть дня за приведением в порядок картотеки. Уже смеркалось, когда Джед спустился вниз и начал молча измерять стену.

Дора тоже игнорировала его… почти пять минут.

– Эта сигнализация, которую ты навязал мне, сгодилась бы и для Форт-Нокса.

Джед продолжал измерения, занося цифры в блокнот.

– Все, что от тебя требуется, это запомнить шестизначный код.

– А если я забуду код, замигают лампочки, завоют сирены, и какой-нибудь парень с мегафоном прикажет мне выходить с поднятыми руками.

– Так не забывай код.

– Я не дружу с цифрами. Именно поэтому у меня есть бухгалтер.

– У тебя был бухгалтер. Между прочим, он чист.

– Эндрю? Конечно, он чист. Его мать каждый вечер проверяет, вымыл ли он за ушами.

Джед отпустил конец рулетки, и лента, щелкнув, свернулась.

– Какого черта ты вообще с ним встречалась?

– Он запугал меня двадцать пятым параграфом нового налогового закона. – Надо же, они разговаривают! Дора улыбнулась. – И я его пожалела. Его мать – властная стерва.

– В тот вечер Эндрю со своей властной стервой и еще двумя дюжинами гостей присутствовал на вечеринке компании «Дод, Дод и Голдстайн». У него железное алиби до половины одиннадцатого.

– Я никогда его не подозревала. – Дора отделила еще несколько чеков от товарных накладных. – Я звонила в больницу.

– Что?

– Помнишь миссис Лайл, о которой сообщали в утренних новостях? Она еще в коме. Я послала ей цветы. Наверное, это глупо.

– Да. – Господи, ну почему он позволяет ей залезать в его душу? – Правда, людей обычно трогают глупые поступки.