Сюрприз для Айседоры - Страница 54

И тебе точно не нужен любовник с кучей собственных проблем. Как бы обворожительно он ни улыбался.

Машины Джеда не было во дворе. Дора нахмурилась, затем покачала головой. И к лучшему. Раз его нет дома, можно не бороться с желанием постучаться к нему… и навлечь на себя новые неприятности.

Взбежав по лестнице, Дора набрала код, отперла дверь, затем снова включила сигнализацию.

Она не будет испытывать судьбу, прислушиваясь к шагам Джеда, а просто пораньше ляжет спать. Приготовит чай, разожжет огонь в камине, почитает – отличные лекарства от дурацких мыслей.

Дора вошла в квартиру, зажгла елочную гирлянду – разноцветные огоньки всегда улучшали ее настроение – и включила стереопроигрыватель, затем, подпевая Билли Холидею, сняла сапоги и пальто, аккуратно убрала их в стенной шкаф.

Не надев тапочек, в одних чулках, она прошла в кухню поставить чайник. Ее рука, поворачивающая кран, дернулась, когда в гостиной скрипнула половая доска. Сердце рванулось к горлу, вода переполнила чайник и хлынула в раковину… но Дора не услышала больше ни звука, кроме грохота собственного сердца.

– Возьми себя в руки, Конрой, – прошептала она.

Неужели какой-то дурацкий фильм так расшатал ее нервы? Откуда в ее гостиной двухметровый психопат с мясницким ножом? Просто продолжается усадка здания после ремонта.

Удивляясь собственной впечатлительности, Дора поставила чайник на плиту, затем вернулась в гостиную и застыла на пороге.

В комнате было темно, как в пещере. Падавший из кухни свет чуть выделял силуэты мебели… что делало темноту еще более жуткой.

Но ведь она включила елочные фонарики, не так ли? Конечно, включила. Ее рука метнулась к горлу. Короткое замыкание? Нет, нет, музыка звучит, а проигрыватель и гирлянда включены в одну розетку. Дора пыталась мыслить логически, пыталась умерить разыгравшееся воображение.

Наверное, перегорела одна лампочка, и поэтому погасла вся гирлянда.

Дора направилась к елке, и В этот момент свет в кухне за ее спиной погас.

Она с шумом втянула воздух, медленно выдохнула. Липкие пальцы страха заметались по ее коже. Почти минуту она не шевелилась, прислушиваясь к каждому звуку. Ничего, кроме ее сердцебиения и судорожного дыхания. Дора подняла руку к виску, засмеялась. Конечно, ничего. Перегорела лампочка, вот и все.

Богатое воображение – ловкий убийца. Все, что нужно сделать…

Чья-то ладонь зажала ей рот, чья-то рука обхватила талию. Не успев даже подумать о сопротивлении, Дора оказалась прижатой к крепкому телу.

– Детка, ты ведь не возражаешь против темноты? – вкрадчиво прошептал Ди Карло. Шепот только усилит ее страх, да и лишняя мера предосторожности не помешает. – Теперь стой спокойно. Ты знаешь, что это? – Он ослабил хватку лишь настолько, чтобы просунуть пистолет под ее свитер. – Это большой, злой пистолет. Ты же не хочешь, чтобы я им воспользовался, не правда ли?

Она отрицательно покачала головой и крепко сжала веки. Холодная сталь гладила ее тело и абсолютно лишала способности соображать.

– Хорошая девочка. Сейчас я уберу руку. Если завизжишь, мне придется убить тебя.

Когда он убрал ладонь, Дора крепко сжала губы, пытаясь остановить их дрожь. Она не стала спрашивать, что он хочет. Она боялась, что знает.

– Я следил за тобой вчера в спальне, когда ты раздевалась. – Его свободная рука скользнула между ее ногами, его дыхание участилось. – На тебе было черное белье. Кружевное. Мне понравилось.

Его рука заработала, стала тереть ее тело через шерсть брюк. Дора застонала, попыталась вывернуться.

Он следил за ней. Следил. Передергиваясь от отвращения, она ни о чем больше не могла думать.

– Когда мы уладим наше дельце, ты повторишь для меня этот стриптиз.

– Я… у меня есть деньги, – выдавила Дора и снова стиснула зубы, стараясь отключиться от того, что он делал с ее телом. – Несколько сотен наличными. Я отдам их вам.

– Ты много чего отдашь мне. Этот тоже застегивается спереди? – спросил Ди Карло, играя ее бюстгальтером. – О, да. Отлично. А какого цвета? – Она только заскулила в ответ, и он прижал дуло пистолета прямо к ее сердцу. – Отвечай на мои вопросы.

– К-красный.

– И трусики?

Ее покрывшаяся испариной кожа вспыхнула от стыда.

– Да, да, красные.

– Ты горячая штучка.

Он засмеялся. Ее жалобные мольбы, ее дрожащий голос возбуждали его. Неожиданная и приятная награда.

– Мы отлично проведем время, детка, и никто не пострадает. Если ты дашь мне все, чего я хочу. Скажи, что поняла.

– Да.

– Что да?

– Да, я поняла.

– Хорошо. Очень хорошо. Сначала ты скажешь мне, где она, а потом мы устроим вечеринку.

Слезы жгли ей глаза. Вчера она думала, что испугалась Джеда. Но тот испуг не шел ни в какое сравнение с леденящим ужасом, охватившим ее сейчас.

И все, на что она оказалась способной, это дрожать, скулить и покорно ждать, пока ее изнасилуют.

Эта мысль привела ее в чувство. Она не беспомощна… не должна быть беспомощной. Может, он и изнасилует ее, но ему придется потрудиться.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. – Ей не требовалось симулировать дрожь, и, дай бог, он сочтет ее обмякшее тело достаточным доказательством своей победы. – Пожалуйста, пожалуйста, не причиняйте мне боль. Я сделаю все, что вы хотите, если вы не причините мне боль.

– Надеюсь, не придется.

Она вздрагивала каждый раз, как он проводил пистолетом по ее телу, и кровь его вскипала. Плоть затвердела, и он готов был трахнуть ее немедленно. Кто сказал, что изнасилование – преступление? Размазни, слюнтяи. Это власть. Беспредельная власть.